Bowen-Townsville-Ingham.

Ах, эти волшебные тропические ночи! Они завораживают, околдовывают и остаются в памяти ярким сиянием звезд, нескончаемым гулом океана, который даже не заглушают громкое многоголосое булькающее пение древесных лягушек и редкие пронзительные крики павлинов. Теплый ароматный воздух, насыщенный морскими запахами и разогретой днем на солнце древесной коры и зелени, окутывает так мягко и нежно, словно невесомая вуаль.

Утро в Bowen было ясным, с легкой висящей у горизинта туманной дымкой. Нас настолько очаровали эти места, что сначала мы хотели остаться здесь еще на одну ночь, но за завтраком в кафе решили, что лучше мы остановимся в этом городке еще раз на обратном пути домой.

После завтрака мы погуляли по пляжам Horseshoe Bay и отправились на возвышающийся над Bowen холм Flagstaff Hill, со смотровых площадок которого открывались виды на город, его порт, километры золотистых песчаных пляжей Kings Beach и маленькие длинные острова вдоль побережья. Утренняя легкая дымка постепенно сгущалась над океаном, все плотнее заволакивала горизонт, стирая границу между водной поверхностью и небом, и казалось, что островки, проступающие через легкое бледное марево, фантастическим образом висят где-то посередине между небом и землей.

После прогулки по смотровым площадкам на холме мы и снова выехали на Bruce HWY и повернули в сторону Townsville. На выезде из Боуэн мы ненадолго задержались у большого свежевспаханного поля, буроватая земля которого была словно украшена маленькими яркими красными шарами. Совсем недавно здесь выращивали помидоры, сочные мелкие плоды были разбросаны по всей пашне, а по ней вышагивала стайка больших черных какаду. Птицы картинно раскрывали свои ажурные хохолки, неторопливо, с видом гурманов, лапкой поднимали лакомство с земли и отправляли его в большой черный клюв.

Попугаи фотографироваться не захотели, отлетели от нас подальше, и мы выехали из города, пересекая по длинному мосту пересохшую реку Don. Мы только удивились этому странному для Австралии названию, но выяснять, откуда оно пришло, не стали и продолжили свой путь на север.

Вдоль дороги потянулись обширные плантации сахарного тростника и увешаных созревающими плодами деревьев манго. В воздухе висел сладковатый запах гари - поля с тростником, готовые к уборке, сначала поджигали, чтобы удалить лишнюю массу сухих листьев, а потом собирали только стебли, сгружали их в маленькие решетчатые вагончики и по узкоколейке свозили на местный сахарный завод. Дорогу то и дело пересекали тонкие слегка проржавевшие рельсы, и нам пару раз пришлось остановиться, чтобы переждать, пока динный состав с бурой приторно-пахнущей массой проползет через шоссе.

Чем дальше мы продвигались на север, тем небо сильнее заволакивали тучи. Близко подступившие к шоссе горы и холмы Большого Водороздельного хребта выглядели весьма фантастично и загадочно на фоне мрачных туч, грозивших пролиться дождем.

Через 200 км от Боуэн показался Таунсвилл, заявивший о себе большой надписью: "Столица Северного Квинсленда". Горы отступили к горизонту, и по яркому голубому небу неторопливо плыли пушистые белые облака. Мы остановились у туристического центра на въезде в город, пока Юра собирал информацию о достопримечательностях города, я осмотрелась: местные франгипани уже покрылись словно восковыми беловато-желтыми ароматными цветами, в Брисбене они зацветут только в середине декабря. Было жарко и нещадно палило солнце, просто трудно поверить, что совсем недавно мы проезжали через плотную завесу дождевых облаков.

После дней, проведенных в спокойных и пасторальных прибрежных городках, Таунсвилл нас огрушил дорожным трафиком, окутал невыносимым смогом выхлопных газов и сухим зноем, многократно усиленным бетоном и стеклом центральных улиц. Слегка ошарашенные такой переменой, мы припарковались неподалеку от пристани и отправились в местный океанариум, на стене которого красовалась надпись: "Самый большой аквариум с живым коралловым рифом".

В океанариуме было прохладно и относительно пустынно: была среда, конец ноября, до летних школьных каникул оставалась буквально пара недель. По просторным залам прогуливались редкие туристические парочки, не очень охотно отзывающиеся на приглашения экскурсоводов.

Мы немного послушали молодого паренька, увлеченно рассказывающего о гастрономических привычках местных обитателей, а потом просто ходили у красочных аквариумов и в длинном стеклянном подводном тоннеле, окруженные тоннами воды и сотнями океаничеких жителей.

Океанариум производил приятное впечатление своим современным зданием, ярким и оригинальным оформлением и разнообразием обитателей. Но я с удивлением поняла, что не воспринимаю его, как нечто необычное и экзотичное, видимо последние посещения близкого к Брисбену UnderWater World на Sunshine Coast нас совершенно избаловали... :)

После океанариума мы немного прошлись в парке у набережной среди громадных раскидистых баньянов. У этих вечнозеленых деревьев листва осыпается понемногу круглый год, и земля у самого ствола была покрыта золотисто-коричневатыми засохшими и увядающими крупными лисьями, благоухающими сладко и по-осеннему.

По улице вдоль набережной высились старинные резные здания, построенные в местном колониальном стиле, но жаркое послеполуденное солнце уже уходило на запад, погружая часть улицы в резкую тень, поэтому я решила, что сфотографирую живописные дома "когда-нибудь потом". :)

Эта духота, многократно усиленная жаром, исходящим от бетона, и городской суетой, настолько не соответствовала нашему настроению, что мы решили тут же покинуть Таунсвилл и ехать до заката в сторону города Cairns.

Через 111 км от Townsville показался ничем не примечательный городок Ingham. Мы несколько устали, возиться с кемпингом не хотелось, мы с трудом нашли небольшую и уютную комнату в Караван-Парке у дороги, включили кондиционер и мгновенно уснули на белоснежных хрустящих простынях.